Неточные совпадения
В Турине я пошел к министру
внутренних дел: вместо него меня принял его товарищ, заведовавший верховной полицией, граф Понс де ла Мартино, человек известный в тех
краях, умный, хитрый и преданный католической партии.
Сквозь щель двери столовым ножом он прощупал
внутреннюю задвижку, обстругал немного лезвием
края щели и расширил ее так, что мог просунуть, наконец, туда кончик ножа, и стал понемногу отскребать назад задвижку. Все следили за его руками, не двигаясь, почти не дыша. Слышался только скрип металла о металл. Наконец Симеон распахнул дверь.
Но вместе с сим, увидев в ее жалобе лишь предлог для косвенного нападения на его собственную, начальника
края, персону, изволил присовокупить, что, истратив силы в борьбе с
внутренними врагами, не имеет твердого основания полагать, чтобы он мог быть в требуемом смысле полезным.
— Я полагаю, что начальник
края обязан заниматься, так сказать, одною
внутреннею политикой! — продолжал умствовать Митенька.
В увлечении я хотел было заговорить о Фрези Грант, и мне показалось, что в нервном блеске устремленных на меня глаз и бессознательном движении руки, легшей на
край стола концами пальцев, есть
внутреннее благоприятное указание, что рассказ о ночи на лодке теперь будет уместен. Я вспомнил, что нельзя говорить, с болью подумав: «Почему?» В то же время я понимал, почему, но отгонял понимание. Оно еще было пока лишено слов.
Действие в губернском городе. Комната небогатой квартиры на самом
краю города; двери справа и слева во
внутренние комнаты, в глубине окно и входная дверь; мебель простая, но приличная, в комнате чисто и уютно.
Онисим Козел жил со своим внуком на
краю села, около моста, в покосившейся набок и глубоко вросшей в землю хатенке, у которой давным-давно развалилась труба, белая наружная обмазка отпала извилистыми кусками, оголив
внутренний слой желтой глины, а стекла, кое-где замененные толстыми тряпками, стали от времени зелено-матовыми и отливали радужными цветами.
— Наполеон, говорит, ошибался, называя Кавказ нашим вечным чирьем, — настоящий вечный чирий наш — Польша, и мы ее будем таскать, пока не загородимся полосою западного
края, а саму Польшу бросим. Иначе она нам нагадит, напустит
внутреннего разлада (что, кажется, и сбывается). Но я возвращаюсь к прерванному разговору Самбурского с Лахтиным.
Это богатство личности, переливающая через
край полнота
внутренней жизни, инстинктивное чувство благосостояния и самоподтверждения — вот что составляет сущность великих жертв и великой любви.
Вести, получаемые от Андрея Денисова о
внутренних делах России и даже тамошнего двора, могли быть верны, во-первых, потому, что хитрые миссионеры-старообрядцы, шатаясь беспрестанно из
края в
край, из одного скита в другой, не упускали на местах разведывать обо всем, что им нужно было знать, и, во-вторых, потому, что ересиарх их, давно известный честолюбивой царевне Софии Алексеевне, вел с нею тайную переписку [Смотри «Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках», изданное протоиереем Андреем Иоанновым, 1799, стр. 115.].
Упорная война продолжалась семь лет, почему в истории и известна под названием «семилетней»; она то приводила Пруссию на
край гибели, то возносила ее короля на высокую степень военной славы, и была замечательна еще
внутренним своим смыслом, потому что не вызывалась существенными интересами союзников, и только одной Австрии могла принести большие выгоды.